Январь снежный
Да-да-да! Ты обратилась по адресу! Меня чего админша не забанила в свое время, потому что я всех фобов изгоню, и тут будет правильный женский форум. Обычный такой, где простые безработные уставшие от безделья могут обсудить свои насущные дела и надуманные проблемы. К тому все и идет. Так и должно быть. Пока я тут, так будет. Потому что я все же фоб, а фобы больше всего в этом мире ненавидят себя. Поэтому я себе подобных наверное и изгоняю. По своему доброе дело делаю. Таких только родители любят, и как правило странной любовью. Никто нас не понимает, только пульсирующая кровь вытекающая из вены, только она знает, чего мы хотим, к чему стремимся в жизни. Так? Мне сорок лет, ни семьи, ни работы, ничего такого. Не сидел, не привлекался, как говорится. Поэтому я знаю, что тру фобов ждет, в лучшем случае они доживут до моих лет. Это если повезет. Не повезет? Если правда фоб, то да. Фобы осторожные. Не все маргинальных телок спасают на улице от сожителей по свалке, рушат чужую семейную идиллию, не все. Я из таких. Я если вижу, что мужик бабу ножом бьет, то не вмешиваюсь. Может она его попросила? У меня мама, помню, на отца бросалась с криком "Бей!", а он себя не осознавал и у него в руках был топор. Я ее оттаскивал в ужасе. Потому что без мамы не хотелось остаться, наедине с таким папашей. Я же из дома не мог выйти, совершенно было невозможно на тот момент, просто выйти из дома без сопровождающих. Я в прострацию впадал. Если мозги включались, то бежал домой не сворачивая, и ни о чем больше не думая. В панике. Папа меня за это не любил, считал, что не надо меня кормить. Потому что я паразит. Я смирился с тем, что паразит, но кушать все равно хотелось. А папа кормить не хотел, он хотел бухать и таскать с помоек всякое говно в дом. Чтобы дома было как на свалке, чтобы я привыкал, чтобы после папы выжил. Папа заботился обо мне по своему, но я его не ценил. Потому что неблагодарный, он прав. Такие вот проблемы сформировали мой взгляд на мир. Я нормальный, не ссы. Понормальней многих. Я не бьюсь в падучей от пшика. Психиатр от меня был в восторге. Хотя не совсем, он же психов искал. А нашел какого-то фримена, который из трупов воду добывает. Не потому что неуважительно к трупам относится, или свихнулся. Просто воды нет. Человека можно понять. Меня чего девушка невзлюбила, которую я тут нашел в свое время, она же себя хотела убить, как один мой друг в 17 лет. У него там осталось, он и не вспомнит. А она, не знаю, как счас, а твои годы только о смерти думала, не отпускали ее подростковые мысли. Я таким не был никогда, потому что в бесчеловечных условиях жил, где никому было нельзя верить, и надо было буквально выживать. Это сейчас расслабился, и стал несчастным. Раньше мне было не до таких соплей, я бы никого тут не понял. Не только тебя. Для меня бы все были на одно лицо. Я не плакал, потому что знал, что всем на это насрать. Я даже, когда ногу себе поломал, никому об этом не сказал, и никто не узнал поэтому. Потому что я не плакал. Просто полежал на диванчике с недельку, потом попрыгал еще недельки три с привязанной к ноге табуреткой. Отцу было наверное как всегда насрать, а мама наверное умилялась какой я няшный. Врачи меня так и не увидели. Раньше я их не осуждал, но сейчас, когда об этом думаю, что не понимаю, зачем такие детей рожают. Возможно, когда я плакал в детстве, меня папа наказывал. Он правильно делал. Как он помер, так я испортился. Я его ненавидел, но ненависть к нему меня заставляла жить. Ненависть, единственное чувство, которое я умею испытывать искренне. Весь спектр человеческих чувств для меня упростился до этого одного. Но это не деградация, это путь к совершенству. Все совершенное просто. Я бы иначе не выжил. Иначе бы себя убил давно. Я понимал, почему мне нельзя думать о смерти. Потому что я думал бы об этом целыми днями, пока бы себя не убил. Мне это было не нужно. Я хотел выжить. Неважно зачем. Я не думал тут. Я хотел жить. Несмотря ни на что. Вот таких людей я уважаю и ценю. Но таких что-то не вижу. Это не удивительно. Потому что я сам не такой и им будет противно со мной общаться. Они просто не поймут меня, как я тебя не понимаю. Это стена.