Я люблю напиться и смотреть на печень. Лишь изредка она выглядит довольной. Почти всегда — грустной и задумчивой. Вот и сегодня как раз такой день. Я напился. Нет, вы не подумайте, я пью не каждый день. И всегда в меру. Но сегодня — особый случай. Я родился. Фигурально, разумеется. Я жил и до этого, но... как-то не так. Не полностью. Не вдыхал воздух полной грудью, как говорил один поэт. Или он был писатель? Неважно, важно то, что говорили... и все люди умные, не чета мне. И вот, значит... пью. Пью я изредка... Ах ты черт, даже в мыслях это вылазит! Проекция, так называл это тот умник в телевизоре. Не доверяю я им. Никому вообще. Врут там все, в телевизоре. Не такая так жизнь, как у нас самих. Нет, не такая. Я вот, к примеру, в магазин захожу, и мне продавщицы не улыбаются. В рекламе все с улыбкой до ушей, а тут — ну никак. «Нажрался, свинья», - еще говорят. Гляди-ка, свинья! До они хотя бы порося в жизни своей видели? То-то! А я своими руками шестерых выкормил. Когда забивали так жалко было, так жалко! Ну, а потом — пир. Но он для всех пир, а для меня-то, горемычного, какой пир? Кусок в горло не лезет. Я только самую малость сжевал и выплюнул. Пришел на двор, вырыл ямку и туда сплюнул. Похоронил, значит. По-христиански.

Да ну их к черту, поросят! От них расстройство одно. Рассудка и желудка. Лучше о бабах думать. Да! Они мне всегда нравились. Бывало, пойдешь к колодцу за водой, а там — Нюрка. Ну ты её — хвать за задницу-то! А она тебе: «Не чета ты мне!». Ишь ты, «чета». Слово-то какое выдумала. Черта, значит. А что та черта — так, полосочка одна. Да ты перейди её, эту полосочку, не кочевряжься! Нет. Не хочет. Но — баба, известное дело, мужика себе требует. Статного, стало быть, мужика. Чтобы у него и в хозяйстве, и... ну, под капотом, понимаешь? Чтобы все было «закачаешься». И откачивали-таки некоторых, да! Потому что он-то, может, и городской, а деревенского самогона хлебнет два стакана — и по морде хватит. А морда-то, чай, не казенная. Раз стерпишь, два стерпишь, и вслед как хрясь сама! А он в ответ. Так Зинку-то митрошкину из озера намедни выловили. Синющая! Что твоя «Волга». Или не у тебя была «Волга»? Ах ты ж! У Митька! Точно, у Митяя была «Волга». Ох мы на ней карулесили! Бывало, к девках на танцульки подкатишь, всеь такой фраер, сигарепки из футлярчика (портсигар, что ли?) достаешь. И ведутся! Ой-ой! Н-да... Ну, а потом известно что... Старость, да. Но ничего. Мне водка помогает. Только печени она не нравится. Она у меня... задумчивая.