Когда наступит время и твой стебель затвердеет, а соки жизни иссохнут, сможешь ли ты, мой Друг, посмотреть на плоды семени твоего? Сможеш ли ты посмотреть на них без лишего презрения и скорби? Увидеть, как твои плоды готовяться к тому, дабы пережив долгую зиму с первых лучей вессенего солнца кинуться вверх? Сможешь ли ты, готовлясь вернуться в почву, вспомнить те времена, когда ты преодолевал бурю и сырость, огонь и жару, дабы дать этим плодам жизнь? Принесет ли тебе удовлетворение осознание того, что все пути тобой испробованы, а лелеяние твое было безграничным?

Но что ты сделал, призренный мой Друг, дабы в те жестокие дни жатвы испытать эту скорбную радость?